О жизни

Внука увезли в город – ему скоро год, надо по врачам пройти.

 Сын с невесткой домой уехали. И Габи заскулила «а погулять?».

Сходили. Купаться ей разрешаем только в нашем пруду за оградой. Вчера так сына упрашивала, у ворот сарабанду танцевала – не разрешили. Она задирается к другим собакам, так что может приятное времяпрепровождение превратить в бедлам – не заплыв, а охота на собаку.

Начинаем по жаре с купания.
Вылезает из пруда, зарывается в землю, и вся грудь – грязная.

Я сижу на скамейке, караулю, чтобы целоваться не полезла. Вчера её сын не допускал – белые шорты! – так она через меня норовила дотянуться. Вернулся из Москвы муж в белом костюме – еле отбили. Костюмчик, само собой.

Даже на кусок новозеландского пепперстейка с шашлычницы не претендовала – дай лизнуть хозяйскую щёку. Пепперстейк ели как запрещенный chef d'œuvre. Когда еще теперь он через Белоруссию приедет?
Хорошо хоть отряхивается сразу на берегу – Рэй бережно нёс мокрую шкуру до ног хозяев, и с толком, с чувством, с расстановкой обрызгивал по макушку.
Потом Габи бежит на полянку, вытирается об траву – и за мячиком.

 

Между двумя забегами успеваю немного пополоть. Вернулись, села готовить воскресный обед и – сюда. Муж сказал, что в Ашане полки с оливками пустые, но набрел в нашем холодильнике на поллитровое ведерочко оливок с чесноком. Раньше вроде ели, но понемногу, к мясу подавала. А теперь откупорила, залезла за штучкой-другой, и думаю - неделю не доживёт.