http://olga-andronova.livejournal.com/579417.html
Бабки уселись за стол кучкой и начали заполнять бланки заявлений. Вслух на все помещение: «Пишем что командировка» - «дура, мы ж на пенсии» - плевать, пиши к родне поедешь» - «к какой такой родне?» - «напишу что на дачу» и все в таком роде.
Под носом у бабок лежал листок, на котором КРУПНЫМ шрифтом были указаны причины для досрочного голосования. Шестая – «иные уважительные» и пояснения для совка НЕЖЕЛАТЕЛЬНАЯ. Действительно, укажи любую из первых 5 - проверить их всё равно никто не сможет.
Но бабки упёрлись, и в итоге из 12 человек 6 (шестеро) указали чушь, которую пришлось отнести к «иным».
Поджидая очередь, бабки сидели и со слюной вспоминали, как им было хорошо в СССР. «Конечно», - говорю, «после выборов несёшь в райком листики с карандашом написанными цифирками, а тебе из окошка говорят, что чернилами проставить».
«Нет», - заорали обе, - «всегда, что было, то и ставили». Если не соврали, одна работала в «Буревестнике», вторая в вагоноремонтном на Чугунной.
Но тут же от своего вранья и отреклись – дондеже не возгласит аллектор.
Потому как Ливеровский (глава ИКМО), выдергивавший меня на утверждение формы плакатов с кандидатами (размер шрифта он, видите ли, без моего совета не понимал), сегодня ни описания кандидатов, ни указаний, как заполнять бюллетень, из типографии так и не привёз.
И одна бабка, заполнив бюллетень, стала тыкать его под нос второй со словами «пятый вот тута зачеркни».
В зале сидят два наблюдателя. Один от ПЖиВ, так что смолчит, второй – кандидат в мундепы, всё о претензиях талдычивший именно по отсутствию информации на стенках, недостатках агитации и настырно выяснявший, как его при подсчете могут обмануть.
И Ливеровский заскакивал с криками наблюдателям «если кто из вас кому чего посоветует – враз выгоню». Прав.
Я бабкам «вы не можете указывать кому как голосовать». Бабка – советница «а я что, я ничто, я так ткнула». Я ей объясняю начальственным голосом, что стоят они в метре друг от друга (это по стопам, а с учетом размера животов – считай, касаются). Т.е. в прямой видимости. Тут бабка отскакивает задом вперед (как не грохнулась при её-то комплекции?) и орёт «она не видела!». Я – ей «А если у меня видеокамера и диктофон?». И тут бабку пробило «вот раньше то при сесесерэ как хорошо было – чего надо скажут, напишешь, и всех делов». «Ой», - спрашиваю, - «а вот только что ж клялись, что никто вам ничего не указывал – только правду-матку подсчитывали и в графы заносили?».
Бабка посмотрела на меня внимательно (вообще-то эти бабки меня года на 4 помладше, но какие-то очень замшелые) и прошипела «так вот те, с Литейного, с нами разговаривали. Вот Вы как они, так строго с нами».
«Ну, вот», - говорю, - «Вы и Литейный. 4 вспомнили. А то всё «мы правду писали, как было. А правда-то, выходи, была какая сказали».
Бабки еще поскулили и выскочили.
Дедок был и вовсе тяжел. Пришёл с двумя паспортами. двумя каким-то смешными игрушечными бонбошками a la медальки в верхних углах лацканов, поздравил меня «с праздничком» и потребовал дать ему проголосовать «за губернатора за себя и жену». Потом долго объяснял, что жена на даче в Лосево, приехать никак не может, да и зачем ей с дачи ездить, пока погода хорошая, а проголосовать ему надо. Вот надо – и всё.
Дед вдобавок был глухой. На все уговоры всех членов ИКМО (я молча улыбалась) отвечал «нам с женой проголосовать надо».
Кто его так возбудил и какими мерами?
Когда понял, что не дадим, глухота пропала, заполнил свой бюллетень, сдал и взял для жены. Что ж, я дежурю завтра, потом Лена, а уж потом – чёрт его знает. Может, и всунет.
Посмотрела я на этих досрочных и подумала, что оторвалась от народа. А такие в нашем Питере тоже живут. Которым сегодня надо было до зарезу проголосовать «за губернатора».
Сегодня отдежурила день на досрочном голосовании по
территории МО «Большая Охта».
Пришло 12 человек – 2 молодые из УИКов, 9 бабок и один
дедок. Старые вваливались в помещение с требованием «дать проголосовать за
губернатора». На сообщение, что за этим им в здание райадминистрации сходить -
бабки начинали упрекать «плохо сделали. Надо сразу здеся и за губернатора
проголосовать! Почему я еще куда-то должна тащиться?».Бабки уселись за стол кучкой и начали заполнять бланки заявлений. Вслух на все помещение: «Пишем что командировка» - «дура, мы ж на пенсии» - плевать, пиши к родне поедешь» - «к какой такой родне?» - «напишу что на дачу» и все в таком роде.
Под носом у бабок лежал листок, на котором КРУПНЫМ шрифтом были указаны причины для досрочного голосования. Шестая – «иные уважительные» и пояснения для совка НЕЖЕЛАТЕЛЬНАЯ. Действительно, укажи любую из первых 5 - проверить их всё равно никто не сможет.
Но бабки упёрлись, и в итоге из 12 человек 6 (шестеро) указали чушь, которую пришлось отнести к «иным».
Поджидая очередь, бабки сидели и со слюной вспоминали, как им было хорошо в СССР. «Конечно», - говорю, «после выборов несёшь в райком листики с карандашом написанными цифирками, а тебе из окошка говорят, что чернилами проставить».
«Нет», - заорали обе, - «всегда, что было, то и ставили». Если не соврали, одна работала в «Буревестнике», вторая в вагоноремонтном на Чугунной.
Но тут же от своего вранья и отреклись – дондеже не возгласит аллектор.
Потому как Ливеровский (глава ИКМО), выдергивавший меня на утверждение формы плакатов с кандидатами (размер шрифта он, видите ли, без моего совета не понимал), сегодня ни описания кандидатов, ни указаний, как заполнять бюллетень, из типографии так и не привёз.
И одна бабка, заполнив бюллетень, стала тыкать его под нос второй со словами «пятый вот тута зачеркни».
В зале сидят два наблюдателя. Один от ПЖиВ, так что смолчит, второй – кандидат в мундепы, всё о претензиях талдычивший именно по отсутствию информации на стенках, недостатках агитации и настырно выяснявший, как его при подсчете могут обмануть.
И Ливеровский заскакивал с криками наблюдателям «если кто из вас кому чего посоветует – враз выгоню». Прав.
Я бабкам «вы не можете указывать кому как голосовать». Бабка – советница «а я что, я ничто, я так ткнула». Я ей объясняю начальственным голосом, что стоят они в метре друг от друга (это по стопам, а с учетом размера животов – считай, касаются). Т.е. в прямой видимости. Тут бабка отскакивает задом вперед (как не грохнулась при её-то комплекции?) и орёт «она не видела!». Я – ей «А если у меня видеокамера и диктофон?». И тут бабку пробило «вот раньше то при сесесерэ как хорошо было – чего надо скажут, напишешь, и всех делов». «Ой», - спрашиваю, - «а вот только что ж клялись, что никто вам ничего не указывал – только правду-матку подсчитывали и в графы заносили?».
Бабка посмотрела на меня внимательно (вообще-то эти бабки меня года на 4 помладше, но какие-то очень замшелые) и прошипела «так вот те, с Литейного, с нами разговаривали. Вот Вы как они, так строго с нами».
«Ну, вот», - говорю, - «Вы и Литейный. 4 вспомнили. А то всё «мы правду писали, как было. А правда-то, выходи, была какая сказали».
Бабки еще поскулили и выскочили.
Дедок был и вовсе тяжел. Пришёл с двумя паспортами. двумя каким-то смешными игрушечными бонбошками a la медальки в верхних углах лацканов, поздравил меня «с праздничком» и потребовал дать ему проголосовать «за губернатора за себя и жену». Потом долго объяснял, что жена на даче в Лосево, приехать никак не может, да и зачем ей с дачи ездить, пока погода хорошая, а проголосовать ему надо. Вот надо – и всё.
Дед вдобавок был глухой. На все уговоры всех членов ИКМО (я молча улыбалась) отвечал «нам с женой проголосовать надо».
Кто его так возбудил и какими мерами?
Когда понял, что не дадим, глухота пропала, заполнил свой бюллетень, сдал и взял для жены. Что ж, я дежурю завтра, потом Лена, а уж потом – чёрт его знает. Может, и всунет.
Посмотрела я на этих досрочных и подумала, что оторвалась от народа. А такие в нашем Питере тоже живут. Которым сегодня надо было до зарезу проголосовать «за губернатора».
Комментариев нет:
Отправить комментарий