Венди

http://olga-andronova.livejournal.com/482785.html

Я привела ее в ночь с 6 на 7 января 2006. Она слегка похлебала и улеглась вокруг моих ступней клубочком: собака может не есть несколько дней, а не спать максимум 48 часов, потом погибает. Сверху спустился муж – я замерла. Он посмотрел на молчаливое зажмурившееся тельце и сказал «оставайся. Больше тебя в жизни не предадут». И она молча, не открывая глаз, перелегла и обняла его ноги.

Мы поехали 8 января покупать миски, поводки, ошейники, игрушки. Она лежала, положив голову дочке на колени, и когда в заднем отсеке загремели миски с железной держалкой – вскочила, заглянула туда – и явно обрадовалась «берут!».

 
 
Врачи после вскрытия сказали, что она не должна была жить вообще. У нее был длинный список заболеваний, с детства несовместимых с жизнью. Может, потому ее и выкинули щеночкой – породистая, да медалей и денег на ней не заработаешь.
У нее не произошли какие-то необходимые изменении с вилочковой железой – и ее иммунитет все это время, все 9 лет был на нуле. Но мы же как-то залечивали и ее воспаление легких, и редкие поносики, и простуды?
У нее была киста на матке – а она родила прекрасных крепких здоровых щенят. Про одного из них главный ветеринар города (не нашего) сказал «впервые вижу идеального щенка, обучать и спаривать будем по специальной программе».

 

Еще какой-то список заболеваний расскажут в воскресенье, когда будем ее хоронить. Они нас пожалели, и она дождётся моего возвращения в холодильнике.

Главный диагноз: заболевания были несовместимы с жизнью 9 лет тому назад, и все трехдневные хлопоты с капельницами, лекарствами – она отказалась есть и сначала поставили диагноз «энтероколит», потом вроде пронесло – все было безнадежно.
Она просто уснула у мужа в машине. Откинула голову вбок и заснула.
Она была доброй. Тех бедолаг, что я подбирала, она не обижала. Фыркнула раз, когда увидела, что я тащу по запарке корм в ее миске, посмотрела на сжавшегося от страху побитого и порезанного пса и отошла – «ешь, болезный, тебе надо». На прогулках не скакала козлом, а шла рядом «еле тащится, а оставлять нельзя – вдруг обидят. Ладно, не опаздываем».
Когда мы с ней относили еду полубездомному, оставалась сидеть метров за 10-15 – «пущай поест спокойно, не боится».
Дочкин кот спал у нее под мордой – теплее, и Габка не пристает, и вообще защита.
Дети по ней ползали, тянули, пихали – она только зажмуривалась, если пальчик настырно колупал «а где у собачки глазки?»
Она активно играла с собаками, никого ни разу не кусила. Но любила таскать кобелей за ошейник.

 
 
 

Она была умной. А последнее время, как и Рэй последний год перед смертью, перестала скрывать, что знает человечий язык – реагировала на фразы. У Рэя на морде было написано «а скажи я раньше – пол языком мыть бы заставили». Да мы его держали в строгости – по закону СССР такой пес приравнивался к владению холодным оружием. Венди как-то ограничивать было не надо – она была умна и на подначки никогда не велась.

Она нас всех мирила. Как-то чувствовала, кто из детей не в духе – и шла ласкаться. Пока гладят – уже и напряжение спадает, и претензии уменьшатся, и родителей можно послушать.
Оба пса нас обучили – если подходят, поскуливают и делают головой кругообразные резкие движения к хвосту – бегом бежали открывать входную дверь, иначе ой-ёй-ёй, случится стррррашное. В апреле поспорила серьезно с мужем, лежала в спальне с ноутом, он в кабинете. Она пришла, и начала меня вызывать. Рванула к лестнице, а она коридорчиком – и к нему в кабинет. «Нет, - говорю, - иди одна». Она вертанулась передо мной, и опять стала зазывать в кабинет. Я вошла в кабинет, Венди улеглась у входа тушей и так откровенно «ну вот и поговорите, а я посплю».
Когда умер Рэй – уснул у меня на руках в апреле 2005го – через месяц к той калитке, что у компоста, тогда склон был еще не наш и не огорожен – пришли два пса в точности его цветов – один рыжий, второй черный. Сели у калитки и заглядывали мне в глаза, улыбались и как-то радостно повертывали хвостами. Я-то с горя ополоумев решила, что еды просят, крикнула, что пусть берут с компоста, а у меня Рэй ушел, и мне не до игр. А его место они все равно не займут, и вообще, «еще 40 дней не прошло». Ну, как раз прошло, вообще-то, я потом посчитала. Они на мою ругань ноль внимания, молча улыбаясь смотрели внимательно на меня. Побежала домой, пожаловалась на них мужу. Посмотрела – а на склоне никого нет. Но не привиделись они мне.
А через 7 месяцев, в Новый 2006й год пришла Веня. Примерно 6-7 месяцев от роду. Как теперь сказали врачи – без шансов на жизнь.
То есть любовь это и есть шанс. И только любовь.

Со средней дочкой Катей