http://olga-andronova.livejournal.com/36400.html
Потом бабушку еревели в Прибалтику – восстанавливать полотно железной дороги. Про то время бабушка говорила, что там было страшнее, чем на войне. Из рассказов помню, что, если приходилось останавливаться вне военного городка, то спала с пистолетом на взводе под подушкой. Ездила с шофером на чем-то типа военного джипа. По одному видимо не разрешали. Однажды остановилась в деревне с каким-то инженером и его женой, евреем по национальности. Уговорились ехать с утра вместе. Но он, видимо, побоялся ехать с человеком в военной форме при погонах, и втихаря они сбежали ночью на подводе. Бабушка выехала утром с водителем, и по пути они увидели эту семью уже повешенными. Не остановились, потому что обычно на такое и ловили – либо расстреливали, либо тоже вешали рядом. Или просто минировали трупы. Бабушка доехала до военного городка, и уже оттуда выслали солдат забрать тела.
Еще помню рассказ, как вырвался на свободу тренированный немецкий овчар. Народ бросился наутек (вполне бесполезное занятие), бабушка по-немецки скомандовала, пес сел рядом у левой ноги, а бабушка пристрелила пса в ухо. Другого выхода не было. Может, потому все мои псы – немцы. Искупаю по мере сил.
Перед пенсией в 50х ее назначили руководить группой по розыску пропавших промышленных грузов на Московском вокзале.
Если бы не катастрофа, то девочки Клементьевы должны были отправиться за границу получать высшее образование. В России это было невозможно. Именно на завершение образования копились деньги от Министерства обороны на их именных сберкнижках. Я эту сберкнижку помню. Бабушка ее показала мне и сказала «когда этот бедлам кончится, получишь деньги и поедешь заканчивать образование за границу». Так вот: жила при советской власти, терпела ее как наказание Господне, служила России – и ждала, когда народ образумится.
Этому и меня учили – жить вместе со своим народом и терпеть его глупость. Авось когда…
Моя мама не считала технический ВУЗ достойным образованием. Закончив Универ, она говорила моему мужу, выпускнику физфака того же Университета «Ты получил высшее, а вот Олюша так и остановилась на техническом». Мои два высших технических, ее не утешали – все ж не университетское.
У нас в роду азарт в крови. Бабушка рассказывала про кого-то из Клементьевых (ЕМНИП), который проиграл все имение. Купил огромную коробку конфет, привез ее жене (с детьми) и сказал «Дорогая, это все, что осталось от нашего имения».
В советское время не забалуешь, но бабушка, идя с работы с первой зарплатой , зашла на Владимирском в казино (оно было в том здании, где ныне театр Ленкома) и проиграла все. Более вроде у нее таких эксцессов не было, зато ее брат Коля, проездом в командировку, в купе проиграл подотчетную сумму (он заведовал пожарной частью Ленфильма). Времена были суровые. Его мать, моя прабабка, сняла толстенную золотую цепь, бабушка тоже собрала все, вернули деньги, выкупили грех. А вот сестра Катя отказалась - сам играл, пусть сам и выкручивается.
Бабушке хватило азарта по жизни и без игр. Первого мужа как дворянина выслали, тогда на ней женился друг (то ли его, то ли двоюродного брата Дмитрия Дмитриевича Россета). Он удочерил маму, чтобы избавить их от высылки. Бабушку, судя по трудовой книжке, даже уволили на 2 месяца, но потом опять взяли в систему ж/д. Железка вообще была государством в государстве, даже при Сталине, и своих спецов защищала.
Ее формальный муж ушел в Москву на повышение, присылал деньги, заботился о елке для мамы, писал ей письма с поучениями. А в Москве завел уже нормальную жену, родил с ней дочку и назвал ее Майей, в честь первомая. Маму звали Марианна, в честь двух бабушек - родной и двоюродной.
Мама сохранила несколько его писем к бабушке. Там в начале одного из них он отчитывает бабушку за то, что она письмо ему прислала с почтой, и он обнаружил его распечатанным в ящике у своей секретарши. Он ей втолковывал, что письма – только с оказией. Также, как он ей деньги передает на жизнь. Чтобы связи не было. И про дочку родную писал – что будут две Майки-Марьянки.
Когда в январе 1938го маминого отчима арестовали, то в зону пошла его московская жена. Бабушка уцелела.
Мама паспорт получала в блокаду, в 1943м. Ей изменили дату рождения с 3 на 4 июня, и имя – на Майю. Выдавали в Смольном. Тащиться туда голодной без сил еще раз? Так и осталась с измененными датой и именем. Получилось, что отчим напророчил. Только родные и довоенные друзья звали ее Марьяной.
Третий раз бабушка замуж выходить отказалась наотрез. Был еще третий друг у тех двоих, Лебедев, дослужился до какого-то большого военного чина. Уже на моей памяти он в 60х приезжал из Москвы, на ул. Правды (стало быть, до лета 1964го). Просил бабушку выйти за него замуж «хоть на старости лет моя мечта осуществится, переедем в мою московскую квартиру, поживешь остаток лет спокойно не в коммуналке». Бабушка отказалась. Потому что искренне верила, что Сталин заберет и третьего мужа. Уже и сталина не было, и никакими мистическими закидонами бабушка не страдала – войну прошла! Но вот поди ж ты – гибель двух близких людей поселила в ней твердую уверенность, что она приносит мужьям несчастье. Разумом такой страх не гасится.
Кстати, о том, что Сульский не родной отец, мама узнала случайно. Она поступила после войны в Университет, на французское отделение филфака. Как-то проглядели наши вечно бдящие расстрелянного отца по паспорту. Маму вызвали на Литейный, там двое (добрый-злой) начали разводить девушку. Кричали, стучали кулаками - уговаривали саму забрать документы. Потому что дочь расстрелянного врага народа, то есть приговор – без права переписки.
(Вот оттуда я и имею право писать что думаю. 10 лет давно вышли, дедов мне гниды эти не вернули, стало быть – пишу свободно предкам. Они меня поймут).
Мама показала свою медаль «За оборону Ленинграда», как будто эти олухи царя небесного не знали. Потому и миндальничали, что мама поступала с этой медалью, а они прошляпили, да еще бабушка в спецкомандировке бок о бок с лесными братьями. Не то, чтобы жалко девочку – а непонятны последствия.
«Добрый» сказал, что только с учетом, и вообще в порядке исключения, и это он один такой добрый – в общем, пиши по собственному, и только на вечернее, и никаких филфаков (к врагам намылилась? Мы те веревку намылим задаром!), и никаких матмехов (у мамы по математике были пятерки и математический склад ума, как говорили педагоги), еще чего удумала – дочь врага народа и в промышленность! Вредительством заниматься собралась?! Так и быть – иди в ботаники. Место нашли на географическом, в геоботанике. Потом, когда мама рассказала бабушке, та горько усмехнулась «Марьяна, ведь он тебе даже не отец. Он спас тебя своим именем от нападок за твоего родного отца. А когда и его забрали, я решила оставить тебе его фамилию, потому что он заботился о тебе, любил тебя. А от судьбы не уйдешь. Захотят власти убить – убьют».
Комментариев нет:
Отправить комментарий