http://olga-andronova.livejournal.com/43294.html
Институт выбрался сам. В Универ на матмех не пошла, потому что из нашей Удельной ездить в Петергоф физически времени не хватило бы.
Тогда руководство города родило идею свезти в пригород все гражданские учебные заведения, туда же переселить в общаги студентов, т.е. создать кампус по типу США. Помню, что в разговорах на картошке на первом курсе уже тогда эту идею трактовали студенты так: если начнутся бунты молодежные, гэбью будет легче нас там всех изолировать и передушить. Это на тему, что и как понимали студенты того времени. Но сарафанное радио – все ж не Интернет.
Построить сумели только здания для ЛГУ, профессура большей частью переезжать туда отказалась, но молодежь – да. Так мой любимый муж получил по окончании там молодым специалистом квартиру.
Ректор ЛЭТИ Александр Александрович Вавилов переводить институт категорически не хотел, хотя и входил в местный обком. Он запросил и получил деньги на постройку новых корпусов на старом месте. Говорили, под предлогом «потом все Родине отдам, как только, так сразу, а пока надо ж крепить оборону, а места под ученых и студентов нет».
Застройку начали вдоль проф. Попова как продолжение уже стоявшего 2го корпуса дореволюционного периода и здания музея Попова. Пытался Вавилов разместиться на территории хоздвора БИНа, но не вышло. Потому что моя мама, будучи председателем месткома, вырыла в архиве грамоту, которой Петр I жаловал эту землю Аптекарскому огороду. Бумага от ветхости дышала на ладан. Везли ее с директором в Смольный в его Волге не дыша. Продемонстрировали из своих рук не выпуская Григорию Васильевичу Романову. И тот выпустил распоряжение «в подтверждение грамоты Петра Iго» признать землю за БИНом. Грамоту привезли обратно, упаковали в рамку под стекло – и на хранение.
Новые корпуса стали нескончаемым источником анекдотов. Начать с того, что прорабом на стройке нового 5го корпуса работал негр – студент из архитектурно-строительного. И те из нашей абитуры, кто после зачисления, попал туда на отработку в сентябре, жаловались, что у советских все не так: белые горбатятся, негр понукает. А негр действительно был крутым погонялой. Сейчас бы окоротили враз – а тогда интернационализм давил нешуточно.
Стены у здания должны были выложить стеклянными кирпичами – т.е. сделать их прозрачными. Но что-то не сложилось – то ли кирпичей не наделали, то ли при пересчете теплопроводность оказалась для 70й широты неподходящая. И вышел некий урод – с маленькими узехонькими длиннющими окошками – бойницами. Внутри еще хуже – длинные коридоры с потолочным освещением - через окна даже летом света попадало немного, да еще снаружи оставили старые тополя, закрывавшие стены. Потолки подвесные. И случилась однажды страшная история (когда я работала в НИЧ ЛЭТИ по окончании и дежурила ночью по институту). Начался пожар, потолки прогорели и оттуда выпал труп женщины черного цвета со срезанной кожей на кончиках пальцев. ВУЗ погудел, но так никто и не сказал, что это было. Официальная версия – бомжи жили, померла одна и ее туда запихали. Технически маловероятная история. Почернела же от долгого лежания (а запах где?) и горения (но выпал целый труп, а не останки).
Внутри новый 5ый был тоже произведением может быть и искусства, но не ума. (Кстати, проектировала племянница то ли самого Вавилова, то ли его жены, на коей он и женился после смерти жены от рака. Тем и объясняли терпеливость руководства ВУЗа к изыскам архитекторов).
Внутри снизу доверху была лестница в виде двух скрученных спиралей, причем выходы с каждой спирали чередовались через этаж. Надо было сразу прикидывать, на какую вставать, чтобы достичь цели, не плутая по этажам крюком. Дорожка на этаж представляла собой узкий коридор со стенками до пояса. Студенты любили сесть на бортики этих коридорчиков, раскачиваться, заглядывать вниз в проем. Не знаю, упал все-таки кто-то или нет. Знаю, что за такую технику безопасности в США засудили бы архитекторов на ПЛС и денег сняли много.
Стройка была долгая. Началась до нас. Мы все гадали – успеем ли поучиться? Нет. Достроили, когда я уже работала в НИЧ.
БИНовцы (мама моя в первых рядах) над ЛЭТИшниками издевались, когда на учениях по ГрОбу (гражданской обороне, кто не знает), преподы с научниками и носилками потащились на зеленую травку имитировать оказание помощи раненым. Погнали обратно со словами: «Вы давайте тренируйтесь в условиях, приближенных к боевым – на вашей стройплощадке».
Ребята, с которыми я училась в ЛЭТИ, шутили относительно моего выбора alma mater: ты поступила сюда потому, что с багажом 30ки могла здесь 2 первых курса ничего не делать. А лень-матушка раньше нас родилась. Отчасти верно, но обидно. И, кстати, закончила я с четвертым местом по группе.
Специальность выбиралась тоже не мной. Я пошла туда же, куда подружка – одноклассница по 30ке Таня Болтенкова и ее двоюродный брат Володя Вандышев из параллельного той же 30ки. А они пошли туда, где был блат у их родителей. Они как-то были связаны с завкафедрой профессором Александром Сергеевичем Васильевым. Он только что организовал кафедру с гордым названием ИПЭФУ, источники питания экспериментальных физических установок. В колхозе наши воспитатели – доценты расшифровали букву Э уже по-другому – электротермических. Фиг с ними, студбилет уже был в руках.
Мать Васильева была родней Туполеву. А.С. (вроде племянницей?), он позволял себе по тем временам высказываться и шутки шутить.
Поступала нелегко, потому что каждая пятерка шла через конфликтную комиссию. Сочинение – штатная 5. Математика письменная – со скандалом. Педагог-проверяльщик не понял мое решение задачи. Доказала, получила 5. Услышала в свой адрес «ох уж эти спецшколы». Физика – тоже через конфликтную получила свою 5ку. Математика устная. Проверяльщик не знал действий с мнимыми числами. Потому что оказался школьным учителем, подрабатывавшим на вступительных экзаменах. Опять базар «эта спецшкола, слишком умные, 4ка». Пошла в конфликтную. Проверяющие посмотрели мои черновики, и один из них жалобным голосом сказал : «Проходной балл на эту специальность у Вас есть. А все три оценки через конфликтную – это у нас скандал. Мы его прогоним, а Вы заберите заявление». Забрала.
Особо выпендриваться я и в самом деле побаивалась. Потому что в анкете указала, что родители из служащих, а сведений об отце не имею с 1964г. Происхождение «из служащих» уже было компроматом. Не шучу. В 1971м – это был реальный минус. А могли ведь запросить сведения об отце, и отказать в приеме на эту специальность. Хотя САУ было еще хуже в смысле моего происхождения.
Институт выбрался сам. В Универ на матмех не пошла, потому что из нашей Удельной ездить в Петергоф физически времени не хватило бы.
Тогда руководство города родило идею свезти в пригород все гражданские учебные заведения, туда же переселить в общаги студентов, т.е. создать кампус по типу США. Помню, что в разговорах на картошке на первом курсе уже тогда эту идею трактовали студенты так: если начнутся бунты молодежные, гэбью будет легче нас там всех изолировать и передушить. Это на тему, что и как понимали студенты того времени. Но сарафанное радио – все ж не Интернет.
Построить сумели только здания для ЛГУ, профессура большей частью переезжать туда отказалась, но молодежь – да. Так мой любимый муж получил по окончании там молодым специалистом квартиру.
Ректор ЛЭТИ Александр Александрович Вавилов переводить институт категорически не хотел, хотя и входил в местный обком. Он запросил и получил деньги на постройку новых корпусов на старом месте. Говорили, под предлогом «потом все Родине отдам, как только, так сразу, а пока надо ж крепить оборону, а места под ученых и студентов нет».
Застройку начали вдоль проф. Попова как продолжение уже стоявшего 2го корпуса дореволюционного периода и здания музея Попова. Пытался Вавилов разместиться на территории хоздвора БИНа, но не вышло. Потому что моя мама, будучи председателем месткома, вырыла в архиве грамоту, которой Петр I жаловал эту землю Аптекарскому огороду. Бумага от ветхости дышала на ладан. Везли ее с директором в Смольный в его Волге не дыша. Продемонстрировали из своих рук не выпуская Григорию Васильевичу Романову. И тот выпустил распоряжение «в подтверждение грамоты Петра Iго» признать землю за БИНом. Грамоту привезли обратно, упаковали в рамку под стекло – и на хранение.
Новые корпуса стали нескончаемым источником анекдотов. Начать с того, что прорабом на стройке нового 5го корпуса работал негр – студент из архитектурно-строительного. И те из нашей абитуры, кто после зачисления, попал туда на отработку в сентябре, жаловались, что у советских все не так: белые горбатятся, негр понукает. А негр действительно был крутым погонялой. Сейчас бы окоротили враз – а тогда интернационализм давил нешуточно.
Стены у здания должны были выложить стеклянными кирпичами – т.е. сделать их прозрачными. Но что-то не сложилось – то ли кирпичей не наделали, то ли при пересчете теплопроводность оказалась для 70й широты неподходящая. И вышел некий урод – с маленькими узехонькими длиннющими окошками – бойницами. Внутри еще хуже – длинные коридоры с потолочным освещением - через окна даже летом света попадало немного, да еще снаружи оставили старые тополя, закрывавшие стены. Потолки подвесные. И случилась однажды страшная история (когда я работала в НИЧ ЛЭТИ по окончании и дежурила ночью по институту). Начался пожар, потолки прогорели и оттуда выпал труп женщины черного цвета со срезанной кожей на кончиках пальцев. ВУЗ погудел, но так никто и не сказал, что это было. Официальная версия – бомжи жили, померла одна и ее туда запихали. Технически маловероятная история. Почернела же от долгого лежания (а запах где?) и горения (но выпал целый труп, а не останки).
Внутри новый 5ый был тоже произведением может быть и искусства, но не ума. (Кстати, проектировала племянница то ли самого Вавилова, то ли его жены, на коей он и женился после смерти жены от рака. Тем и объясняли терпеливость руководства ВУЗа к изыскам архитекторов).
Внутри снизу доверху была лестница в виде двух скрученных спиралей, причем выходы с каждой спирали чередовались через этаж. Надо было сразу прикидывать, на какую вставать, чтобы достичь цели, не плутая по этажам крюком. Дорожка на этаж представляла собой узкий коридор со стенками до пояса. Студенты любили сесть на бортики этих коридорчиков, раскачиваться, заглядывать вниз в проем. Не знаю, упал все-таки кто-то или нет. Знаю, что за такую технику безопасности в США засудили бы архитекторов на ПЛС и денег сняли много.
Стройка была долгая. Началась до нас. Мы все гадали – успеем ли поучиться? Нет. Достроили, когда я уже работала в НИЧ.
БИНовцы (мама моя в первых рядах) над ЛЭТИшниками издевались, когда на учениях по ГрОбу (гражданской обороне, кто не знает), преподы с научниками и носилками потащились на зеленую травку имитировать оказание помощи раненым. Погнали обратно со словами: «Вы давайте тренируйтесь в условиях, приближенных к боевым – на вашей стройплощадке».
Ребята, с которыми я училась в ЛЭТИ, шутили относительно моего выбора alma mater: ты поступила сюда потому, что с багажом 30ки могла здесь 2 первых курса ничего не делать. А лень-матушка раньше нас родилась. Отчасти верно, но обидно. И, кстати, закончила я с четвертым местом по группе.
Специальность выбиралась тоже не мной. Я пошла туда же, куда подружка – одноклассница по 30ке Таня Болтенкова и ее двоюродный брат Володя Вандышев из параллельного той же 30ки. А они пошли туда, где был блат у их родителей. Они как-то были связаны с завкафедрой профессором Александром Сергеевичем Васильевым. Он только что организовал кафедру с гордым названием ИПЭФУ, источники питания экспериментальных физических установок. В колхозе наши воспитатели – доценты расшифровали букву Э уже по-другому – электротермических. Фиг с ними, студбилет уже был в руках.
Мать Васильева была родней Туполеву. А.С. (вроде племянницей?), он позволял себе по тем временам высказываться и шутки шутить.
Поступала нелегко, потому что каждая пятерка шла через конфликтную комиссию. Сочинение – штатная 5. Математика письменная – со скандалом. Педагог-проверяльщик не понял мое решение задачи. Доказала, получила 5. Услышала в свой адрес «ох уж эти спецшколы». Физика – тоже через конфликтную получила свою 5ку. Математика устная. Проверяльщик не знал действий с мнимыми числами. Потому что оказался школьным учителем, подрабатывавшим на вступительных экзаменах. Опять базар «эта спецшкола, слишком умные, 4ка». Пошла в конфликтную. Проверяющие посмотрели мои черновики, и один из них жалобным голосом сказал : «Проходной балл на эту специальность у Вас есть. А все три оценки через конфликтную – это у нас скандал. Мы его прогоним, а Вы заберите заявление». Забрала.
Особо выпендриваться я и в самом деле побаивалась. Потому что в анкете указала, что родители из служащих, а сведений об отце не имею с 1964г. Происхождение «из служащих» уже было компроматом. Не шучу. В 1971м – это был реальный минус. А могли ведь запросить сведения об отце, и отказать в приеме на эту специальность. Хотя САУ было еще хуже в смысле моего происхождения.
Комментариев нет:
Отправить комментарий