ч.1. О тех, кого помню и люблю. Чему я научилась у собак. и копия
Желание завести собаку было у меня с детства. И конечно, немца. Остальные породы как бы не то. То есть все хороши, но не то.
Потом был случай, когда я гуляла с коляской в Сосновке. Заметила, что за мной на расстоянии идет какой-то мужчина. Я стала от него уходить вглубь парка, а он - меня потихоньку нагонять. Вокруг уже никого нет. Я хорошо бегала, вообще была сильная и тренированная. Но тут до меня вдруг дошло, что со мной заложник. Куда я побегу с ребенком на руках? Стала прикидывать, чем обороняться. И тут на перекресток вышел мужик с немцем. Я к ним кинулась, пес зарычал, мужик велел не размахивать руками. Попросила его на проводить домой. Он согласился, но предупредил – руки в его сторону не тянуть. Пес не поймет.
И вот когда потребовалось оставлять дома маму с сыном (муж уходил на работу, хотя там уже почти не платили), мы и завели Рэя.
Мама была категорически против. «Вы этого гитлерюгу в дом – я за дверь, и больше меня здесь не увидите!». Принесли щенка. Мама заперлась в своей комнате. Щенок поместился в комнате сына и заплакал – от одиночества. Все. Пожалела. Потом как-то услышала ее разговор с подругой «Вырастила двоих детей, но самый воспитанный, конечно, Рэюшка получился».
Маму он любил. Мама жила с нами, но периодически уезжала в свою квартиру. Когда мама возвращалась и входила в дом, Рэй прыгал вокруг, облизывал. Потом выжидал, пока она войдет в свою комнату, забегал туда и начинал опять пляски вокруг нее, уже сепаратные. Типа «ну вот наконец мы встретились, уж как я тебе ждал, только мы с тобой и понимаем».
Они с мамой разговаривали. Мама объясняла, что он такой же человек, только в меховой шкурке.
Мама умерла на рассвете. Я заснула после ночного дежурства и пропустила этот момент. Прилетел из командировки муж, разбудил, я пошла прощаться. Рэй вошел в комнату, принюхался, лизнул маме руку и вышел. Он попрощался.
Мы пару лет возили его на дачу электричкой. Народу набивалось плотно, слегка легчало только перед нашей остановкой. Рэй стоял и терпел, даже если наступали на лапы. Как-то раз мне поплохело в тамбуре вагона. И я стала оседать вместе с рюкзаком на спине. Рэй пронырнул между ногами мужика передо мной и начал вылизывать лицо. Мужик аж побелел. Я сказала: «Поднимите меня за рюкзак». Подняли, Рэй убрался обратно. Дальше как только я начинала сползать, уже весь тамбур орал «Да поднимите вы ее!»
Народ старался на остановках никого не пропускать в тамбур – и так тесно. Завязалась потасовка. Рэй начал рычать. С платформы спросили «У вас там собака?» И весь тамбур единодушно завопил «И большая!»
Как-то раз толпа, вылезавшая на предыдущей остановке, сняла с него намордник. Начались охи да восклики «Ой, какой страшный! А как же мы с ним ехали?». Я отвечала «Еще и на лапы наступали!».
Раз в вагон на вокзале сел подвыпивший мужик с цыплятами. По ходу цыплята вылезли и разбежались по вагону. Мы в тот раз сумели пробраться внутрь и сидели. Рэй так надеялся, что и ему попадется хоть один цыпленочек! Нюхал, башкой вертел.
Что любопытно, везли в электричках с начала сезона разных животных – кошек, хрюшек, цыплят, собак. В другой ситуации большая их часть передралась бы, а тут сидели дружно, даже напротив друг друга. Только порося хрюкало, сколько помню – так и узнали.
Дачу Рэй любил. Как только наступало утро субботы, он начинал вертеться по прихожей и подвывать полуоткрытой пастью. Так и подвывал, пока шли к вокзалу.
На даче соседские дети собирались на песочную кучу, рядом стоял стол для домино, Рэй ложился под него. Все – забрать ребенка можно было только с разрешения бабушки. Иначе Рэй рычал и гонял всех взрослых.
Рэй вообще считал, что все щенки должны быть наши. Соседский щенок подошел познакомиться, пристроился между лапами и так они пошли. Вытянуть его хозяину Рэй не давал. На меня косился неодобрительно. Еле отняли – погнали его бегом за ошейник, щенок отстал. Как-то раз такая же процедура повторилась на улице.
Он умер у меня на руках. Последние месяцы он спал внизу, у лестницы. Его мучали боли, он выл, я спускалась к нему, садилась рядом, клала руку ему на голову, и он засыпал.
14 апреля я возилась на веранде с посадочным материалом, регулярно спускалась, гладила его. Мне вдруг пришла в голову мысль – его мысль – вот ты их гладишь, а они никогда не будут тебя так любить как я, ты им так не нужна, как мне.
За год до того у Рэя случился микроинсульт. Дочка приехала раньше, сидела с ним, дала ему шоколадную конфетку. Отошел. С тех пор мы (последний год) регулярно давали ему шоколад. Он так и умер у моих ног, а перед носом лежала последняя конфета.
Комментариев нет:
Отправить комментарий