Сказки на привале. Часть 3

http://olga-andronova.livejournal.com/56784.html

Облегченно вздыхают враги,
А друзья говорят: устал...
Ошибаются те и другие:
Это - привал.
Ч.1.     и копия ;  Ч.2   . и копия;  Ч. 4 и копия;  Ч. 5 и копия

Медведи общительны и разговорчивы как правило. В детстве мама водила меня в уголок Дурова в Москве. Там в соседних клетках сидели два медведя: большая взрослая медведица и маленький медвежонок. Он периодически жалобно поскуливал чисто по детски, видимо от одиночества. Так никаких видимых повреждений на нем не было, он ничего не вылизывал. Не вертелся на месте. Мама с ним заговорила, как с ребенком. Он обрадовался. Слушал внимательно, что-то поуркивал в ответ. Взрослая медведица взревновала – с чего бы такой почет молодому неумехе? И она стала показывать нам трюки, которым была обучена, при этом ворча на нас за недостойный выбор. Но мы таки и простояли у маленького. А он сидел на попе, вытягивал нос, нюхал воздух и жалобно поводил лапами в нашу сторону.
Бурым и белым мишкам в западной Европе уже взрослая я теперь рассказываю об их Родине. Как оно сейчас у нас на Севере.


Вот так им имитируют наш Север

После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать



Этот с белым носом не наш – с южных краев.

С этим познакомилась этой осенью в Барселоне. Сначала он в тени рылся в земле – искал захомяченный самим же красный мячик.


Нашел – пошел в бассейн мыться.

Сидел на попе, и по очереди мыл лапы.

Потом откликнулся на мои слова – я ему мурчала, какой он красивый.

Из-за жары периодически совал нос в воду, прохолаживал и опять поднимал морду: «Ну, сказывай дальше».

Около нас периодически тормозили стайки детей с учителями, слушали, галдели. Нам с мишкой было никак не расстаться. Когда я стала прощаться – он пытался продолжить разговор. Но времени уже не было. Обиделся = отвернулся.

Жирафы живут семьями. Что в Ганновере, что в Барселоне - по три на участке.


В этой испанской семейке папа с мамой умные – в жару стоят, отдыхают. Молодая и еще неразумная пытается с пальмы достать листик. Уж как она изворачивалась, только что на пальму не лезла. Родители-то уже что могли –  сами поободрали, и больше не дергаются. А это все мечтала. Все вытягивалась в струночку.

Жирафья семья в Ганновере под снегом. И ничего.