Россия – страна контрастов. Добрые сердечные отношения между людьми классики нашей литературы противопоставляли черствости и меркантильности европейцев. Однако, жестокость, продажность и злость в обществе как прорвались в революцию 17го года так и не прекращаются по сю пору. Разницу в общественном настрое я увидела в первых же поездках за рубеж - на детях. В финских супермаркетах финские дети прыгают, валяются и катаются по полу – их никто не одергивает. А я все время настороже – как бы дети кому не помешали, тогда ору не оберешься, услышишь про своих детей много гадостей.
Помню, как мы вывозили всю четверку во Францию. Таможенник спросил «Мадам, у вас четверо?». Я кивнула. Он мигом нырнул под прилавок и вытащил 4 пакета с подарками – конфеты, печенье и шоколадки. И 4 бесплатных билета в парк Астерикс. Предупредил, что заплатить надо будет только за билеты для взрослых сопровождающих. И еще раз пропел мне акафист «Мадам, катр!».
Возвращались через Финляндию. Финская женщина – погранец внимательно изучила всех детишек, сверила все в паспортах, с сожалением оглядела всю нашу русоголовую братию и еще раз спросила (в тщетной надежде) «Точно все ваши?».
Через 5 минут – наша граница. Наша тётка-погранец: «Що, четверо? Во ты больная» Спрашиваю её: «Вам детей показать?». Ответ «Не-а. Кому они нужны, такая прорва». Ага, здравствуй, родина.
И была еще история в Туре. Мы всех поселили в одной комнате отеля. Сами – во второй. Возвращаюсь с продуктами, а хозяйка что-то пылко мне говорит по-французски. У меня один язык кроме русского – английский. Та, отчаявшись что-то объяснить, тащит меня за руку на улицу. И я вижу на стене, прекрасно оштукатуренной в нежно-абрикосовый цвет, грязные коричневые потёки под подоконником. Кока-кола, без сомнения. Напротив через улицу два мужика чинят машину и поглядывают на меня неодобрительно. Тут в довершение в открытое окно вылетает еще подушка. Я ее подобрала, суровым голосом велела закрыть окно и полезла в сумочку за кошельком. Глянув на моё лицо, хозяйка отеля замолчала, потом ткнула себе в грудь, показала 2 пальца - «муа» - и затрясла головой, изображая головокружение. Ткнула в мою грудь, затрясла 4 пальцами у меня под носом, схватилась за свою голову, покружила ею и показала лицом такое отчаяние! И пихнула мой кошелек обратно ко мне.
В довершение рассказа: поднялась на этаж, открыла дверь – и меня встретил сын воплем: «Мама, Таня пригнулась, когда я в нее подушку кинул! А так бы ничего не было». От пролива кока-колы дружно отпирались все – бутылка спокойно стояла и вдруг сама кирдыкнулась.
Вообщем, да здравствует интернационал всех мамочек мира…
Так что ж такое объявленная «десталинизация»? Как и со всеми телодвижениями чиновников (уж не знаю, есть ли у них движения умов, судя по ныне происходящему – точно нет) все, из чего можно извлечь выгоду, реализуется ими только «под себя». С этим и разбираться не интересно. Путинская шайка покричит, повоет, спишет себе на карман очередные миллиарды и устроит гулянки на Селигере. Никакой пользы кроме вреда.
Но люди? Им-то она нужна и в каком обличье?
Да. Если понимать этот процесс как становление личности и борьбу с чиновничьим криминалом за себя и других сограждан. За нашу и вашу свободу.
На примере драки с газенышами могу утверждать: рабского в людях наших до ужаса много. Даже в питерцах. Перед панихидой 14 мая 2011г. около Охтинского мыса (туда нас газеныши не пустили) по округе были расклеены приглашения прийти помолиться. Вроде нынешняя власть, от Путина и до последней референтши, регулярно работают подсвечниками. Гундяеву судя по роскоши «отцов церкви» из бюджета денег валят. Но! Объявления были содраны. К бабке не ходи, понятно кем – властными прихвостнями. Нормальному человеку зачем так утруждаться?
Зачем соврали в суде четыре тетки из райадминистрации (под подписку об ответственности уголовной за дачу ложных показаний)? Ну ладно, судьи и следаки их отмазали, но самим-то как жить дальше шлюхами?
Вспоминаю душевный крик представительницы прокуратуры в горсуде (дело о сносе газпромовцами мемориала погибшим в блокаду) «Простите нас, нам тяжело и страшно!». Так покайся, облегчи душу, и скажи правду. Нет, так далеко совесть в погонах не заводит.
Бабки-ветеранши на пресс-конференции в администрации Красногвардейского района на мой вопрос «как же они стерпели снос мемориала газенышами и не защищают свою блокаду?» заскулили и замахали руками. Неужто голодными под бомбами было легче?
Правоохренительные наши – менты, прокуроры и следаки – в упор не желающие ни заводить, ни расследовать уголовные дела по избиениям на публичных слушаниях.
Про судей не говорю. Такой трусости и подлости все-таки даже у правоохренителей нет. Так что их заслуженно можно звать правохоронители.
Процесс нужен, только не знаю, звать ли возрождение совести и души «десталинизацией» или уже впору писать «депутинизация»?
Комментариев нет:
Отправить комментарий