http://olga-andronova.livejournal.com/27684.html
В российской истории есть две значащие фразы. Одна – Суворова «За одного битого двух небитых дают». Вторая В.О. Ключевского про то, что на Куликово поле вышли непоротые поколения русских. Они и сломали иго. (см. у http://timofeikoryakin.livejournal.com/11910.html о периоде 1328-1368 гг.: "В эти спокойные годы успели народиться и вырасти целых два поколения, к нервам которых впечатления детства не привили безотчётного ужаса отцов и дедов перед татарином: они и вышли на Куликово поле" (В. Ключевский, "Курс русской истории", лекция XXI)).
Итак, две диаметрально противоположные точки зрения. А на собачках попробовать?
По мнению кинологов и спецов по этологии (поведению) животных, того же Конрада Лоренца, нобелевского лауреата по физиологии и медицине, собаки схожи с человеком социально: и те, и другие группы животных живут стаями.
(Кстати, в разум Лоренц входил во время 3хлетней отсидки в лагере для военнопленных в Армении, т.к. был членом НСДАП и воевал с СССР).
Что значит - социально близки? Это ментальность, реакции на среду, поведение в одиночестве и среди других особей и т.д. и т.п.
Ставить эксперимент на человеке (людях) нельзя по этическим соображениям, можно только собирать данные, анализировать, делать выводы.
Я могу рассказать про двух собак, сделать выводы. И подумать – насколько это можно перенести на людей.
Итак, две наши собаки-немки имеют разную судьбу. Венди мы подобрали примерно в 7-8мимесячном возрасте. Некая бессовестная сволочь выкинула ее в нашей деревне, предварительно содрав бирку с именем с ошейника. Остались от бирочки две дырочки.
Судя по ее поведению, в семье был высокий крупный хозяин, два ребенка малых (до 7) лет, черная иномарка. И ее враг – старообразно одевавшаяся и выглядевшая баба. Есть такие – уже в 30 лет старухи, и так до юридической смерти. Никаким ботоксом и тряпьем эту породу не исправишь. Потому что внутренняя злоба и бескультурье убивают раньше смерти. Жили видимо в доме, причем щенка настрого отучили подниматься по лестнице выше холла. Кормили сухим кормом – она пыталась как-то съесть из мешка керамзит, которым я покрываю поверхность у растений в горшках. Выкинули под Новый год, наверно, хозяева уехали с детьми отдыхать, а бабка со словами «все мясо съела, одни от тебя расходы» вывезла бедную Веньку подальше от дома. Она бегала с 1 января по деревне, пытаясь найти свой дом, пристроилась у домика вахтера на въезде и кидалась под колеса к въезжавшим черным легковым машинам, надеясь, что хозяева вернулись за ней. Ага… Ее пытались сразу же взять к себе соседи, точнее – сосед. Но он уехал на работу, соседка заперла ее в гараж, та обгадила все жидко и была выпущена=изгнана сразу же. Звонили в «Потеряшку», что вообщем-то бесполезно. Там и так собак девать некуда. Все дружно носили ей еду на вахту, кто нормальную, кто «что со стола осталось».
Мы после Рэя заводить никого не собирались. То есть когда-нибудь, кобеля, да вот кто будет сидеть с маленьким, все работают, и все равно такого второго нет. Но жалость к брошенке уже мучила. И старшая дочка, наблюдая, как я собираю ей поесть, промурчала «Чувствую, будет она у нас жить». Я отпиралась.
И вот в ночь с 6 на 7ое, вернувшись от знакомых, которые завели себе немку с нашей подачи, я потащилась с очередной порцией на вахту. Вахтер, добрый мужик, уговорил ее забрать. Год Собаки, ночь на русское Рождество. Тогда была аномально теплая зима до Нового года, ноль-плюс один, но могло и похолодать (и потом было до -35, до -40), и вообще собачка хорошая, да суки лучше кобелей, привязчивей, и я же вижу, что к вам она пойдет. Вообщем, повела я ее домой. В прихожей она вместо еды полакала молока, легла вокруг моих ног и заснула. Как только я вставала – она рвалась к двери с застенчивой миной «Что? Уже уходить? Ох, извините, я тут заснула». Я знала, что собаки могут долго не есть, но не могут не спать больше двух суток. А эта на улице у ступенек сидела и караулила каждую машину неделю. Носилась по деревне в поисках. Все время тряслась от горя и страха. У нас она заснула как убитая.
Позвонила наверх мужу, он спустился, щенок опять вскочил и – перелег вокруг его ног. Тогда муж сказал: «Оставайся. Больше в этой жизни тебя не предадут». Венди поняла, что беда прошла, и заснула глубоким сном. Так мы по очереди просидели с ней полночи, потом она уже не вскакивала, а спала одна до утра.
За ту неделю в деревне ей досталось. Мы потом выяснили, что пока все домовладельцы ее кормили, гастарбайтер-молдаванин, поселенный соседом в домике как прислуга за всё, бил ее ногой в живот и почти порвал селезенку, выбил передний зуб. Его выгнали за воровство. И хорошо, а то взяла бы грех на душу. Хотя кто его знает, что есть грех. Что он еще натворит, если мог над беззащитным щенком так измываться.
Венди родилась примерно в то время, когда умер Рэй. Кстати, на 40й день после его смерти к дальней калитке пришли два пса – черный и рыжий. Именно двух ровных по всему телу Рэйкиных цветов. Я выносила миску на компост, и от злости на них накричала «Что пришли? Его место не свободно. Его душа еще здесь». Вообщем, глупости всякие от обиды, что они – живы, а он – нет. Псы спокойно стояли, смотрели мне в глаза и улыбались. Я пошла домой пожаловаться мужу на них. Посмотрела из окна вниз по склону – псов нет. Куда исчезли? Получилось – приходили утешить. Сказать, что Венди уже родилась.
Венди (от юридического термина «виндикация – истребование из чужого недолжного владения») нас понимает, все и всегда. Если мы ее не понимаем, она терпеливо талдычит, пока до нас не дойдет.
Венди мы пытались дрессировать, но к ней больше подходит слово «учили».
Она чуть не с первого раза понимала суть команды, но выполняла каждую не более 3 раз. Причем второй уже с видимой неохотой. Третий раз она внимательно смотрела в глаза, и на морде было написано «Ты что, не видел? Я для кого два раза утруждалась? Хорошо, последний». Потом на четвертый раз ложилась на снег или в грязь и отворачивалась: «Тебе надо – ты и прыгай, бегай, лазай по этому бревну и ступенькам. Я-то уже все поняла и умею».
Венди спокойна, и не задирается – с Рээм была иногда проблема, он хотел себя на улице показать. Но если Венди определяет опасность, она прижимает уши, вытягивает шею книзу и идет (именно идет) в атаку. Причем не на руки, а, извините, с интересом глядя на мужской член. Гастарбайтеры лезут на ограды с воплями. На морду ее при этом страшно смотреть – настолько злое и опасное животное.
Габи – ее дочь. Всех будущих хозяев показывали Венди, она всех признала, облизала, отдавать выходили вместе.
Что любопытно – как только щенок понимал, что это его будущие хозяева – он уже к ним рвался на руки, лизался. Пока не приехал Чарин хозяин – она тревожно заглядывала нам в глаза.
Прочие щенки над ней откровенно издевались – нападали, подтравливали стаей. Как только приехал С.Э. – Чара его признала, приласкалась – и, развернувшись, пошла в атаку и, что называется, с двух лап, отдубасила прочую свору. На ее морде было написано «Ну, кто еще не понял, что у меня ЕСТЬ хозяин, и он – самый лучший?!». Все оставшееся до ее отъезда время мне было обидно – очень мне эта сука нравилась, а Чара откровенно ждала, когда же хозяин ее заберет. Ехать в переноске отказалась еще в такси – выдавила дно, и уселась к хозяину на колени.
Когда удается встретиться со щенками (теперь уже взрослыми собаками) – это такая чистая радость, такая любовь и память.
А вот такими их отдавали
Габи сразу хотела остаться.
Получилось. Как-то дочь взяла ее с собой к бабушке в Псковскую. Когда через 2 недели вернулись – Венди встретила ее скандалом: «Всех щенков увезли, все нормально живут, только тебя вернули. Ты что там натворила?». Обнюхала, вылизала, обворчала.
Габи с радостью уезжала к дочке в ее квартиру. Теперь с радостью живет с ними своим домом, своей семьей. Если ее к нам завозят на время – сидит в прихожей и смотрит неотрывно на дверь, часами. Даже не ложится: «Я тут временно. У меня своя семья и свой дом. Меня не могут забыть или вернуть сюда. Меня там любят». И ее действительно любят.
Габи за всю ее 2,5летнюю жизнь никто никогда не бил, даже не шлепали толком. От попыток наказать за баловство она пряталась под лестницу (туда, где и родилась), высовывала нос между ступенек и с мировой тоской на морде (прямо-таки вельтшмерц) заглядывала в глаза. Ритуальный шлепок по попе за наказание не сходил.
Вот это и есть не поротое поколение. Ласковая, игручая умница. Умеет общаться и объяснить, что ей надо. Когда дочки не было дома, а ее декоративная крыска сидела в клетке, Габи подводила меня к столу, клала морду и глядела одним глазом на меня, а вторым – на крыску. Уговаривала вытащить и поделить. Голода собаки не испытывают и еду не делят. Но Габи понимает, какие вкусняшки привозят из Финляндии именно ее хозяева, и потихоньку отбирает-утаскивает-отворовывает у матери. Венди взрывается только, если уже по третьему разу именно эту вкусняшку именно ей дал хозяин, а Габи опять уперла из-под носа.
Как Габи будет драться с человеком? Она просто не знает, что человек может быть плохим. Для нее весь мир – ода к радости и доверию.
P.S. Выяснилось, что Габи дерется. Да еще как. У ее матери Венди сейчас течка. Во двор лезут кобели всех видов. Габи их сурово гоняет. Давеча пришел огромный (мне выше пояса) белый мохнатый пес. Она накинулась на этого медведя и, судя по его визгам, где-то таки докусилась до его тела. Пес удрал с воплями.
Итак, две диаметрально противоположные точки зрения. А на собачках попробовать?
По мнению кинологов и спецов по этологии (поведению) животных, того же Конрада Лоренца, нобелевского лауреата по физиологии и медицине, собаки схожи с человеком социально: и те, и другие группы животных живут стаями.
(Кстати, в разум Лоренц входил во время 3хлетней отсидки в лагере для военнопленных в Армении, т.к. был членом НСДАП и воевал с СССР).
Что значит - социально близки? Это ментальность, реакции на среду, поведение в одиночестве и среди других особей и т.д. и т.п.
Ставить эксперимент на человеке (людях) нельзя по этическим соображениям, можно только собирать данные, анализировать, делать выводы.
Я могу рассказать про двух собак, сделать выводы. И подумать – насколько это можно перенести на людей.
Итак, две наши собаки-немки имеют разную судьбу. Венди мы подобрали примерно в 7-8мимесячном возрасте. Некая бессовестная сволочь выкинула ее в нашей деревне, предварительно содрав бирку с именем с ошейника. Остались от бирочки две дырочки.
Судя по ее поведению, в семье был высокий крупный хозяин, два ребенка малых (до 7) лет, черная иномарка. И ее враг – старообразно одевавшаяся и выглядевшая баба. Есть такие – уже в 30 лет старухи, и так до юридической смерти. Никаким ботоксом и тряпьем эту породу не исправишь. Потому что внутренняя злоба и бескультурье убивают раньше смерти. Жили видимо в доме, причем щенка настрого отучили подниматься по лестнице выше холла. Кормили сухим кормом – она пыталась как-то съесть из мешка керамзит, которым я покрываю поверхность у растений в горшках. Выкинули под Новый год, наверно, хозяева уехали с детьми отдыхать, а бабка со словами «все мясо съела, одни от тебя расходы» вывезла бедную Веньку подальше от дома. Она бегала с 1 января по деревне, пытаясь найти свой дом, пристроилась у домика вахтера на въезде и кидалась под колеса к въезжавшим черным легковым машинам, надеясь, что хозяева вернулись за ней. Ага… Ее пытались сразу же взять к себе соседи, точнее – сосед. Но он уехал на работу, соседка заперла ее в гараж, та обгадила все жидко и была выпущена=изгнана сразу же. Звонили в «Потеряшку», что вообщем-то бесполезно. Там и так собак девать некуда. Все дружно носили ей еду на вахту, кто нормальную, кто «что со стола осталось».
Мы после Рэя заводить никого не собирались. То есть когда-нибудь, кобеля, да вот кто будет сидеть с маленьким, все работают, и все равно такого второго нет. Но жалость к брошенке уже мучила. И старшая дочка, наблюдая, как я собираю ей поесть, промурчала «Чувствую, будет она у нас жить». Я отпиралась.
И вот в ночь с 6 на 7ое, вернувшись от знакомых, которые завели себе немку с нашей подачи, я потащилась с очередной порцией на вахту. Вахтер, добрый мужик, уговорил ее забрать. Год Собаки, ночь на русское Рождество. Тогда была аномально теплая зима до Нового года, ноль-плюс один, но могло и похолодать (и потом было до -35, до -40), и вообще собачка хорошая, да суки лучше кобелей, привязчивей, и я же вижу, что к вам она пойдет. Вообщем, повела я ее домой. В прихожей она вместо еды полакала молока, легла вокруг моих ног и заснула. Как только я вставала – она рвалась к двери с застенчивой миной «Что? Уже уходить? Ох, извините, я тут заснула». Я знала, что собаки могут долго не есть, но не могут не спать больше двух суток. А эта на улице у ступенек сидела и караулила каждую машину неделю. Носилась по деревне в поисках. Все время тряслась от горя и страха. У нас она заснула как убитая.
Позвонила наверх мужу, он спустился, щенок опять вскочил и – перелег вокруг его ног. Тогда муж сказал: «Оставайся. Больше в этой жизни тебя не предадут». Венди поняла, что беда прошла, и заснула глубоким сном. Так мы по очереди просидели с ней полночи, потом она уже не вскакивала, а спала одна до утра.
За ту неделю в деревне ей досталось. Мы потом выяснили, что пока все домовладельцы ее кормили, гастарбайтер-молдаванин, поселенный соседом в домике как прислуга за всё, бил ее ногой в живот и почти порвал селезенку, выбил передний зуб. Его выгнали за воровство. И хорошо, а то взяла бы грех на душу. Хотя кто его знает, что есть грех. Что он еще натворит, если мог над беззащитным щенком так измываться.
Венди родилась примерно в то время, когда умер Рэй. Кстати, на 40й день после его смерти к дальней калитке пришли два пса – черный и рыжий. Именно двух ровных по всему телу Рэйкиных цветов. Я выносила миску на компост, и от злости на них накричала «Что пришли? Его место не свободно. Его душа еще здесь». Вообщем, глупости всякие от обиды, что они – живы, а он – нет. Псы спокойно стояли, смотрели мне в глаза и улыбались. Я пошла домой пожаловаться мужу на них. Посмотрела из окна вниз по склону – псов нет. Куда исчезли? Получилось – приходили утешить. Сказать, что Венди уже родилась.
Венди (от юридического термина «виндикация – истребование из чужого недолжного владения») нас понимает, все и всегда. Если мы ее не понимаем, она терпеливо талдычит, пока до нас не дойдет.
Венди мы пытались дрессировать, но к ней больше подходит слово «учили».
Она чуть не с первого раза понимала суть команды, но выполняла каждую не более 3 раз. Причем второй уже с видимой неохотой. Третий раз она внимательно смотрела в глаза, и на морде было написано «Ты что, не видел? Я для кого два раза утруждалась? Хорошо, последний». Потом на четвертый раз ложилась на снег или в грязь и отворачивалась: «Тебе надо – ты и прыгай, бегай, лазай по этому бревну и ступенькам. Я-то уже все поняла и умею».
Венди спокойна, и не задирается – с Рээм была иногда проблема, он хотел себя на улице показать. Но если Венди определяет опасность, она прижимает уши, вытягивает шею книзу и идет (именно идет) в атаку. Причем не на руки, а, извините, с интересом глядя на мужской член. Гастарбайтеры лезут на ограды с воплями. На морду ее при этом страшно смотреть – настолько злое и опасное животное.
Габи – ее дочь. Всех будущих хозяев показывали Венди, она всех признала, облизала, отдавать выходили вместе.
Что любопытно – как только щенок понимал, что это его будущие хозяева – он уже к ним рвался на руки, лизался. Пока не приехал Чарин хозяин – она тревожно заглядывала нам в глаза.
Прочие щенки над ней откровенно издевались – нападали, подтравливали стаей. Как только приехал С.Э. – Чара его признала, приласкалась – и, развернувшись, пошла в атаку и, что называется, с двух лап, отдубасила прочую свору. На ее морде было написано «Ну, кто еще не понял, что у меня ЕСТЬ хозяин, и он – самый лучший?!». Все оставшееся до ее отъезда время мне было обидно – очень мне эта сука нравилась, а Чара откровенно ждала, когда же хозяин ее заберет. Ехать в переноске отказалась еще в такси – выдавила дно, и уселась к хозяину на колени.
Когда удается встретиться со щенками (теперь уже взрослыми собаками) – это такая чистая радость, такая любовь и память.
А вот такими их отдавали
Габи сразу хотела остаться.
Получилось. Как-то дочь взяла ее с собой к бабушке в Псковскую. Когда через 2 недели вернулись – Венди встретила ее скандалом: «Всех щенков увезли, все нормально живут, только тебя вернули. Ты что там натворила?». Обнюхала, вылизала, обворчала.
Габи с радостью уезжала к дочке в ее квартиру. Теперь с радостью живет с ними своим домом, своей семьей. Если ее к нам завозят на время – сидит в прихожей и смотрит неотрывно на дверь, часами. Даже не ложится: «Я тут временно. У меня своя семья и свой дом. Меня не могут забыть или вернуть сюда. Меня там любят». И ее действительно любят.
Габи за всю ее 2,5летнюю жизнь никто никогда не бил, даже не шлепали толком. От попыток наказать за баловство она пряталась под лестницу (туда, где и родилась), высовывала нос между ступенек и с мировой тоской на морде (прямо-таки вельтшмерц) заглядывала в глаза. Ритуальный шлепок по попе за наказание не сходил.
Вот это и есть не поротое поколение. Ласковая, игручая умница. Умеет общаться и объяснить, что ей надо. Когда дочки не было дома, а ее декоративная крыска сидела в клетке, Габи подводила меня к столу, клала морду и глядела одним глазом на меня, а вторым – на крыску. Уговаривала вытащить и поделить. Голода собаки не испытывают и еду не делят. Но Габи понимает, какие вкусняшки привозят из Финляндии именно ее хозяева, и потихоньку отбирает-утаскивает-отворовывает у матери. Венди взрывается только, если уже по третьему разу именно эту вкусняшку именно ей дал хозяин, а Габи опять уперла из-под носа.
Как Габи будет драться с человеком? Она просто не знает, что человек может быть плохим. Для нее весь мир – ода к радости и доверию.
P.S. Выяснилось, что Габи дерется. Да еще как. У ее матери Венди сейчас течка. Во двор лезут кобели всех видов. Габи их сурово гоняет. Давеча пришел огромный (мне выше пояса) белый мохнатый пес. Она накинулась на этого медведя и, судя по его визгам, где-то таки докусилась до его тела. Пес удрал с воплями.
Комментариев нет:
Отправить комментарий